"Я нормально супергуд" (Германия, 2012)

Я нормально супергуд

Russendisko

Режиссер Оливер Цигенбальд

Германия, 2012 год

В очередной раз большое "спасибо"  нашим прокатчикам за переделанное и перевранное название. Понятно, они решили, что в России никто не знает о немецком феномене «Руссендиско» — как, собственно, картина и называлась — и потому решили использовать не самую свежую песню группы «Ленинград», зато представленную в саундтреке. Что самое ужасное — прокатчики похоже, отчасти правы. Но кино, ставшее в Германии (как и книга писателя Владимира Каминера, по которой оно снято) большим хитом, в России прошло незаметно.

Каминер, бывший москвич перебрался в Германию в 1990-м. В середине десятилетия вместе с другим эмигрантом, экс-харьковчанином Юрием Гуржи (теперь он лидер прекрасной международной группы RotFront, не так давно побывавшей в России) он затеял для таких же эмигрантов русские дискотеки, используя новую музыку с бывшей родины — и был поражен, когда обнаружил что приходит туда больше немцев, чем русских. Вокруг этой дискотеки и самого Каминера стали возникать какие-то истории, потом они сплелись с личной историей самого автора. Так возник сборник рассказов «Russendisko», написанный на немецком языке. Он переведен на русский, но по словам автора, не очень хорошо: «в некоторых историях были пропущены целые куски». Впрочем даже по этому переводу можно судить о смешных и грустных берлинских байках, о людях, которые их населяют, и о том, как, в сущности, скукожился мир, еще двадцать лет назад казавшийся огромным и незыблемым.

Фильм по книге получился, конечно, иным. Для картины важен сюжет, а в книге было много линий, зачастую связанных между собой только местом действия. За основу была взята история трех друзей, под закат перестройки отбывающих в Германию, точнее — в только что переживший разрушение Стены Восточный Берлин. Один хочет разбогатеть, второй становится музыкантом и только третий, Володя, видимо — альтер эго писателя, так и не понимает до конца, чего именно он хочет.

В России фильм был принят по-разному. Не очень дальновидные зрители справедливо посчитали, что в нем многовато развесистой клюквы, поскольку герои говорят на идеальном немецком и поют по-русски с диким акцентом (первоначальная идея пригласить русских актеров была отвергнута режиссером), а также кричат друг на друга: «Я тебе устрою ГУЛАГ!» или, описывая предел собственного падения, собираются «торговать борщом на Красной площади». С ними согласен и Юра Гуржи, рассказывавший мне о фильме прошлой осенью когда я его еще не видел, - его песня хоть и попала в саундтрек, но, скорее, по случайности. Но автор, хоть и признается, что книга лучше, отмечает главное: «В "Русской дискотеке", как мне показалось, этих крайностей не было, получился гимн юности, бесшабашности. Я даже почувствовал ностальгию по тем временам, по Берлину 90-х, по молодости».

Такое признание дорогого стоит. Но оно совершенно правомерно — молодые немцы (Маттиас Швайгхёфе, Фридрих Мюкке и Кристиан Фридель) удивительно точно передали именно это юношеское упоение каждым Божьим днем, каждой минутой, когда все, что позади, кажется неважным, зато впереди — мир, в котором все возможно. В том числе и обустройство в огромном чужом городе дискотеки, где звучат песни на русском, украинском, немецком, сербском и прочих странных языках, где можно познакомиться с кем угодно, найти работу, влюбиться, навсегда пропаcть и воскреснуть из небытия — и которая служит, в сущности, прекрасной метафорой всего посткоммунистического европейского мира, за исключением, пожалуй что, России. Причем метафорой настолько незлобивой и доброй, насколько неласковой может быть родина всех троих главных героев. Куда один из них все-таки возвращается.