"Десять лодок" (Австралия, 2006)

Десять лодок

Ten Canoes

Режиссер Рольф де Геер

Австралия, 2006 год

Камера панорамирует над бескрайним австралийским болотом. Вернее сказать, болото это не имеет географической принадлежности, просто мы открыли коробку с этим диском, поэтому мы знаем, где происходит действие. Голос за кадром говорит нам о том, откуда он появился на свет, как попал в лоно собственной матери, и за ним, мы чувствуем, либо стоят века — либо он говорит о дне вчерашнем, настолько прост и невинен его голос, то ли стариковский, то ли детский. А, говорит он, когда камера спускается к залослям, по которой идет группа людей с копьями, вот и они. Мои предки. 

Действие здесь и впрямь происходит задолго до того, как европейцы появились в Австралии. Природа чиста и девственна, люди просты и смешливы. Но не только. Вот, например, воин завидует своему старшему родственнику, потому что у того – несколько жен, а у него – ни одной. Родственник же в ответ на это рассказывает о еще более давнишней истории, герой которой был безнадежно влюблен в чужую жену. Одну из трех. Жену собственного брата.

Вы хотите узнать о том, как случилась братоубийственная схватка? Ее не будет. Думаете, что жену украдут? Да, но не ту и не тот человек. Собственно говоря, тут начнется вторая история, о том, как ошибка в идентификации похитителя приводит к смерти пострадавшего. Старший брат, убивший воина из племени, которого счел похитителем, подвергается обряду мести, и рядом с ним под копья становится его младший брат…

Я не знаю, что хотел сказать нам режиссер Де Геер. Что много тысяч лет назад люди влюблялись, ревновали и обвиняли друг друга так же, как и мы? Что девственность природы и гармоничный образ жизни не мешал страстям и похотям? Что даже если мы получаем то, что хотели, это не всегда оказывается тем, что именно мы хотели? Может быть. Более того, если так, он прав. Но тем не менее я думаю о другом.

О том, как естественны перед камерой те, кто играет в этом фильме (все актеры – непрофессионалы). О том, как просто им, живущим рядом с нами в одно и то же время не изображать даже, а буквально переноситься в прошлое, быть эдакими живыми машинами времени. Как они веселы и смешливы, как сильны и просты их чувства, как грациозны они и как красивы их некрасивые по нашим канонам лица. Как прекрасен и страшен танец, который танцет умирающий воин. Как странны звуки языков группы йулнгу, на которых они говорят между собой.

А еще я думаю о том, что, наверное, мои эмоции – это такая тоска по гармонии жизни аборигенов. Тоска искусственная, поскольку я никогда не был аборигеном и не жил их жизнью, и наверняка не буду — и еще потому, что я даже и в русской деревне века XIX-го был бы чужаком, не то что у аборигенов. А ведь на самом деле я тоскую по простоте понятий и четкости определений – всему тому, чего нас лишили цивилизация и прогресс и без чего мы прекрасно обходимся. Даже если помним о Десяти заповедях, которые в той или иной форме были знакомы австралийским аборигенам много тысяч лет назад.